- Подробности
- Категория: Публицистика
Дорогие читатели! Моё обращение в предыдущем номере газеты в материале "Я не хочу, чтобы моя улица носила имя насильников и убийц. А вы?" вызвало живой отклик. В редакцию поступило 87 ответов в письменном виде и 67 телефонных звонков. Так же членами инициативной группы были опрошены 360 человек на улицах Советской, Красных Мадьяр и Трилиссера Меера. Из этого количества ответов свыше 90 % поддержали идею проведения городского референдума по возвращению улицам 1, 2 и 3-я Красноказачьим исторических названий 1, 2 и 3-ей Казачьих, и по переименованию улицы Красных Мадьяр в Ивано - Матрёненскую, а улицу Трилиссера Меера в улицу Согласия. Кстати, по новым наименованиям улиц выяснилась следующая картина: если Ивано - Матрёненская практически ни у кого не вызывала возражений, то по Согласию были иные предложения, из которых часто повторялась улица Добрая. Инициативная группа пришла в связи с этим к решению изменить наш опрос в этой части именно так - улицу Трилиссера Меера переименовать в улицу Добрую.
Помимо простого выражения своей поддержки высказанной идеи, в письмах и звонках у наших читателей возникло несколько вопросов к редакции газеты, многие из которых повторялись по сути, отличаясь лишь в незначительных нюансах. Это обстоятельство заставило нас систематизировать их с тем, чтобы ответить на неясности широкой аудитории, и вот, что из этого получилось.
Вопрос первый: "Мы хотели бы получить ваш номер газеты, в котором раскрыта история переименований улиц города. Где и как это можно сделать?" Об этом спрашивало 72 человека.
Вопрос второй: "Был ли в истории Иркутска проведён хоть какой ни будь местный референдум, и чем на практике он завершился?" Об этом спрашивало 47 человек.
Вопрос третий: "Кто такой Ильдус Галяутдинов, и зачем он инициирует этот референдум?" Об этом спрашивало 19 человек.
Вопрос четвёртый: "Все разумные люди естественно за изменение одиозных названий улиц города, но где взять деньги на осуществление этого? Ведь это требует, как утверждают власти, огромных затрат?" Об этом спрашивало 14 человек.
Вопрос пятый: "Не повлечёт ли переименование улиц за собой юридической проблемы для владельцев приватизированных квартир?" Об этом спрашивал 1 человек.
Вопрос шестой: " А не собираетесь ли вы, организовав кампанию по переименованию улиц, собрать у кого - ни будь денег, например, у тех же пенсионеров, да и разворовать их? И, кстати, ответьте, пожалуйста, куда делись деньги пенсионеров негосударственного пенсионного фонда "Байкал"? Чем браться за переименование улиц, лучше б им помогли вернуть украденные деньги. Слабо?" Об этом спрашивал 1 человек.
На первый вопрос ответ следующий: "Все, кто интересуется этой проблемой, могут придти в рабочие дни с 9 до 18 часов в автомагазин, расположенный в центре города на улице Красного Восстания, 24, и получить этот номер газеты у секретаря совершенно бесплатно".
По второму вопросу: "По нашим данным, в советском и пост советском Иркутске не проводилось ни одного местного референдума. Соответственно, никаких практических действий, основанных на мнении народа, наша иркутская власть не осуществляла".
Здесь следует пояснить, что 17 марта 1991 года иркутяне наряду со всеми жителями тогдашнего СССР участвовали в общесоюзном референдуме по вопросу сохранения этого государства. Тогда в референдуме приняли участие 80 миллионов человек. 71% из числа голосовавших ответили "да" сохранению СССР, и ровно через девять месяцев высшая власть в лице трёх мужей, наложив большую кучу на мнение руководимого ими народа, разродилась актом, говорящим "нет" сохранению СССР. Решение референдума, таким образом, под парок беловежской баньки и армянский коньячок было проигнорировано на все 100 %.
23 апреля 1993 года мы участвовали в общероссийском референдуме по четырём вопросам, где на последний вопрос о необходимости проведения досрочных выборов наших парламентариев, большинство ответило "нет". Справедливости ради, необходимо отметить, что мы ответили "нет" и на предпоследний вопрос о необходимости досрочных выборов и самого президента. В этом случае история "с точностью до наоборот" повторилась только с депутатами - на следующий год мы их уже переизбирали, когда президентом Ельциным после расстрела в октябре 1993 года Белого дома Советы всех уровней были распущены. Самого себя президент в полном соответствии с референдумом тогда "распускать" не стал. Здесь, следовательно, процент игнорирования мнением народа был уменьшен в два раза и составил величину 50 %. То есть, на нас с вами власть предержащие, как всегда, начхали с высокой колокольни, но уже как бы с оглядкой: как мы там внизу, в тени их исторически важных персон, - безропотно вытираем свои преклонённые головы от брызг чиханья, раболепно благодарим за орошение высокочтимыми слюнями или, вдруг, стали подумывать о возмущении?
Последний общероссийский референдум, в котором мы с вами принимали участие, проводился 12 декабря 1993 года ( да, в этом году было сразу два общегосударственных референдума - в апреле и в декабре!) по вопросу новой конституции России. 85 % от числа явившихся поддержали то новое государственное устройство, в котором мы с вами живём сейчас. Стало быть, решение этого референдума было полностью воплощено в жизнь, и, очевидно, обозначилась линия исполнения волеизъявления граждан, а процент игнорирования исчез до нуля. Так что, глас народа стал гласом божьим? Или глас стал стопроцентно управляем?
В истории местных референдумов Иркутска, как уже отмечалось, все листы этой книги по сей день не тронуты ни единой строчкой, и эта девственная чистота, по всей видимости, так радует глаз чиновников, что они костьми лягут, но не дадут простому люду "сметь своё суждение иметь". Почему? Да потому, что за простым фактом проведения городского референдума на чаше весов чиновничьего благополучия стоит очень многое. Даже не суть выносимого вопроса на референдум для них важна, ибо нашими городскими депутатами принято настолько выхолощенное положение о городском референдуме, что мы с вами не имеем право выносить на общественное обсуждение сколь ни будь серьёзный вопрос: ни права и обязанности слуг народа, ни их зарплаты, ни их льготы, ни структуру исполнительной власти (читай - количество чиновников, содержащихся за наши налоги). Всего этого мы с вами не имеем права выносить на городской референдум по определению. По мнению наших депутатов, не доросли мы до этого: куда уж мы со свиным рылом да в калачный ряд. Это они могут нам регламентировать всё, начиная от условий рождения и кончая условиями захоронения, а мы должны, раскрыв рот от восторга, восхищаться их умом и сообразительностью. Да и то, право, а с какой стати иркутские чиновники будут себя вести уважительно по отношению к своим горожанам, если российские чиновники по отношению ко всем гражданам государства демонстрируют откровенно наплевательское отношение. Если небожители в пределах Садового кольца посчитали, к примеру, необходимым жить нам с вами в другом государстве, не интересуясь нашим мнением, так то немедленно и сделали. Взяли, да и создали Союз России с Белоруссией - новое геополитическое образование, и не беда, что его подписал Лукашенко, продливший сам себе полномочия главы государства и своих сограждан об этом тоже не спрашивавший, и, следовательно, новообразованный Союз, скреплённый его венценосной подписью, с точки зрения международного права в любой момент может быть развеян как миф, как утренний туман. Так и напрашивается сакраментальный вопрос, а не для него ли и создавали то новое государство, чтобы силой ядерных ракет защищать его от посягательств правдоискателей из европейских стран? Или, может быть, для венценосного пенсионера Ельцина, получившего со своими домочадцами в нарушении конституции невиданные привилегии? Привилегии, дарованные ему, назначенным им же самим, наследником. Прямая коммерческая операция: я тебе - престол, ты мне и моим домочадцам - пожизненную неприкосновенность, а заодно и такие мелочи как госдача, автомобиль, охрана, рабочий кабинет в кремле (руководить новым Союзом с помощником Лукашенко?), медицинское спецобслуживание и т.д.? Ну как тут не вспомнишь пословицу - у святых отцов не найдёшь концов.
Так чем же тогда страшен чиновникам сам факт проведения референдума, если они что хотят, то и воротят, без оглядки на нас с вами? С моей точки зрения, страшен тем, что механизм референдума таков, что если его не замутырят в чиновничьих кабинетах, то иркутяне могут осознать законную возможность высказывания своего мнения напрямую власти. Напрямую. Не опосредованно через выбранных депутатов, которые ведут у нас в Иркутске свои заседания странным образом под руководством главы исполнительной власти - мэра города, а не под руководством из своей же среды выбранного председателя, как это должно быть по здравому смыслу. Естественно, что при таком положении вещей вести речь о каком ни будь серьёзном контроле со стороны депутатов за исполнительной властью (ведь она же их работой и руководит) не приходиться, равно как и о донесении ими до слуха высокого сана сколь ни будь не приятных вещей.
Поэтому высказывание мнения народа напрямую таит в себе смертельную опасность для чиновников. Ведь если народ один раз выскажется прямо и однозначно по любому поводу (пусть даже по переименованию улиц), и его мнение будет реализовано в жизнь, то он сможет задаться себе следующим вопросом: "А почему же в нашей жизни всё перевёрнуто с ног на голову? Почему чиновники, которых мы содержим на наши налоги, помыкают как им заблагорассудится нашей не особо радостной жизнью? Почему для решения любого жизненного вопроса мы должны униженными людишками стоять в очередях к ним часами? Стоять не за милостыней, а за разрешением трудиться, содержать самому себя, свою семью и платить налоги государству, тем самым содержа эту несметную рать. Чиновники при этом будут разговаривать с тобой через губу, гонять по бесконечному кругу согласований, отмахиваться от тебя как от назойливой мухи. Почему? Почему чиновники сами себе определяют выходные пособия при очередной смене команды у губернатора под четыреста тысяч рублей, в то время как пенсия у простых работяг по пятьсот рублей? Почему те же пенсии у чиновников в пять - шесть раз выше рядовых пенсий?"
Сто тысяч почему, которые витают в воздухе в виде бессознательных рассуждений, и поэтому не доставляющих чванливому чиновничеству беспокойства, в момент их кристаллизации в естественный вопрос для них же становятся острее ножа.
Посему чиновники встанут глухой, непробиваемой стеной на пути этого эволюционного рассуждения. Под любым вымученным предлогом железобетонной преградой встанут. Бронёй!
Я себе это ясно представляю. Но и броню надо пробивать, иначе так и будем жить в вечно вязнущем болоте. Говоря языком военных, кумулятивным зарядом, прожигающим броню, здесь может стать только наше общее желание изменить эту ситуацию.
На третий вопрос вы получите ответ в материале "Рядом с таинственным лесом", помещённом в этом номере газеты.
По четвёртому вопросу: "Аргументы в части дороговизны переименованию улиц несостоятельны, дополнительных затрат из городского бюджета не потребуется ни единой копейки".
Во первых, Все новые или возвращённые исторические названия улиц по предлагаемой схеме будут существовать длительное время параллельно с привычными людям названиями. Не надо будет переписывать изменения адреса ни в поликлиниках, ни в отделениях связи, ни в любых, в том числе и в приватизационных на квартиру, документах ( это одновременный ответ на пятый вопрос). Юридическая практика в этом смысле имеется очень широкая. В Санкт- Петербурге, например, все, кто получал паспорта или приватизировал жилье ещё в Ленинграде, так до сих пор спокойно живут с ленинградской, а не санкт-петербургской пропиской и владеют преспокойно своей квартирой, всю корреспонденцию и пенсию получают без каких либо проблем. То же самое в Екатеринбурге, бывшем Свердловске. То же самое, кстати, и в нашем Иркутске. Совсем недавно в нашем городе переименовали проспект Карл Маркс штадт в проспект маршала Жукова, улицу Приморская в Безбокова, 5-ую Советскую улицу в Пискунова, улицу Ново- Ямская в Лызина. И потерял наш город в одночасье такие красивые топонимы как улица Приморская и Ново - Ямская, а многие ли иркутяне об этом знают, многих спросили? Переименовали без крокодильих слёз о затратах на это дело, без проведения городского референдума, что называется без шуму и пыли. Ведь это они - власть предержащие сами решили переименовать, так что какие тут могут быть разговоры. Но вот если мы, жители улиц, сами, вдруг, без их высочайшего соизволения решим, что недостойно нашему городу носить имена насильников и убийц, то тут мы услышим причитания о том, что это всё очень дорого. Вспомнят сразу и про предприятия, которые на своих штампах и печатях имеют названия старых улиц. Дескать, как же им бедным быть теперь с этими кусочками резины? При этом, цинизму их удивляться не приходиться, а причитаниям грош цена. За последние годы сотни тысяч предприятий России были вынуждены из-за смены различных нормативных актов проводить свою перерегистрацию со сменой не только печатей, адресов и бланков, но и с бесконечной оплатой всех телодвижений чиновников. Сотни миллионов рублей, уплаченных предприятиями за эти бессмысленные сборы, не озаботили ни одного чиновника. Ни один из них не воскликнул, что же мы, дескать, ребята, измываемся над теми, кто нам налоги платит. Ни один. Все только наслаждались своей значимостью, когда в коридорах толпились руководители предприятий для совершения пустой, ничего не меняющей процедуры.
Смены расчётных счетов предприятий, когда к ним добавились бесконечные нули, тоже изъяли кучу денег, и никого это не беспокоило. Смена одних только видов платёжных поручений съедает ежегодно тонны испорченных бланков, и опять это всё относится на производственные издержки. Кого это волнует? Никого.
В нашем случае, повторюсь, ничего этого не потребуется.
Во вторых, ежегодно муниципальные службы, отвечающие за поддержание улиц в надлежащем состоянии, из городского бюджета, наполняющегося за наш с вами счёт, получают на своё содержание средства. В рамках только этих средств, не привлекая дополнительных, и можно проводить постепенное изменение наименования улиц, замену табличек на домах и т.п.
Проведение голосования можно будет совместить с любыми выборами, кои у нас происходят с определённой регулярностью, и не потребуется затрат на работу избирательных комиссий.
Таким образом, для изменения наименований улиц из городского бюджета, если судить объективно, а не морочить людям голову, не потребуется ни единой копейки.
По шестому вопросу - реплике: " Никаких денежных фондов мы, члены инициативной группы, под акцию по переименованию улиц создавать не собираемся, и, соответственно, не будет даже теоретической возможности поживиться хоть крохой не только у нас, но даже и у любого чиновника. Что же касается разворовывания денег пенсионеров в негосударственном пенсионном фонде "Байкал", то на подготовку к квалифицированному ответу по этому неожиданному вопросу, естественно, требуется время. По язвительному "слабо?" с удовольствием отвечаю, а вот и нет, не слабо. По крайней мере, очень даже можно попробовать помочь, и для этого есть конкретные законные механизмы. Если общая сумма задолженности обманутым пенсионерам вместе взятым пенсионного фонда "Байкал" превышает 42 тысячи рублей, и таковая задолженность длится более трёх месяцев, то можно запускать механизм внешнего управления этим предприятием, и эти функции смогу выполнять я, как арбитражный управляющий, имеющий соответствующую лицензию, и стоящий на учёте в арбитражном суде Иркутской области. Я готов совершенно бесплатно для помощи пострадавшим пенсионерам осуществить эту работу. Для этого, правда, мне надо их собственное согласие как кредиторов, оформленное решением арбитражного суда. Поэтому я обращаюсь ко всем вкладчикам в негосударственный пенсионный фонд "Байкал". Приходите ко мне по адресу: Иркутск, ул. Красного Восстания, 24 , в любой рабочий день с 11 до 12 часов. Вместе с вами мы эту проблему постараемся решить.
Таким образом, дорогие читатели, на примере этого относительно простого вопроса мы с вами должны разрешить для самих себя не витиеватую дилемму: либо мы по прежнему будем веровать в то, что у святых отцов не найдёшь концов, и с этим идти понуро по жизни, или всё же мы сможем проломить эту стену, осознав тем самым, что мы не бессловесное быдло в чиновничьем пасьянсе?
Лично я не считаю себя таковым, и как человек, имеющий своё осознанное представление о справедливости, уверен, что улицы, где живу я и мои дети, не должны носить имена насильников и убийц.
Мы продолжаем изучать мнение иркутян по затронутой теме, которое с благодарностью готовы получить в любой форме: в виде развёрнутого письма или в виде вырезанной анкеты. При этом, если вам удобно, вы можете без конвертов сбросить ваши пожелания в специальные жёлтые ящички с надписью "Для газеты "Илига", установленные по следующим адресам: ул. Дорожная (на магазине "Продукты"), ул. Ширямова, 1 (на ограждении автомагазина), ул. Советская, 85 (на магазине "Продукты"), ул. Трилиссера ((в магазине "Продукты"), ул. Красного Восстания, 24 (на ограждении автомагазина). Дорогие читатели! Моё обращение в предыдущем номере газеты в материале "Я не хочу, чтобы моя улица носила имя насильников и убийц. А вы?" вызвало живой отклик. В редакцию уже поступило свыше ста писем и анкет, и они ещё продолжают поступать. Из них только три отзыва резко негативного характера, остальные - за переименование. Помимо этого, инициативная группа провела опрос четырёхсот человек на улицах Советской, Красных мадьяр и Трилиссера. Итог аналогичный - подавляющее большинство людей за это. Принципиальное изменение следующее: от имени коллектива противочумного института (а это около 500 человек), расположенного по ул. Трилиссера, 78, его директор Е.П. Голубинский предложил переименовать ул. Трилиссера в улицу основателя этого института, человека, сделавшего очень много для Иркутска, профессора Скородумова, репрессированного и расстрелянного в 1939г. В следующем номере нашей газеты мы расскажем подробно об этом замечательном человеке. Очевидно, что это предложение требует, уважаемые читатели, нашей с вами поддержки, а вопросы, предлагаемые на городской референдум, подлежащей некоторой корректировке.
Ильдус Галяутдинов
